Такси Максим
Максима Белоногова сложно удивить. Работа в регионах с таксистами — занятие не для слабонервных. Google и «Яндекс» по запросу «Такси “Максим”» выдают криминальные сводки: в Абакане подожгли офис, в Нижнем Тагиле руководителю подразделения спалили машину, в Омске водитель задушил пассажирку, в Тамбове пассажир задушил водителя. Основатель службы такси «Максим» относится ко всему прагматично — во-первых, это Россия, во-вторых, «главное начать, всё остальное будет зависеть от упрямства, а мы очень упрямые».
Перед вами сервис такси №1 в России. «Максим» получает в 15 раз больше заказов в день, чем «Яндекс.Такси» (миллион в сутки против 60 000). Компания Белоногова стартовала в Кургане и теперь работает в 89 городах России. Её ближайший конкурент — «Рутакси», приложение служб «Везёт» и «Лидер», — работает в 82 городах. Конкуренты, чиновники и лоббисты обвиняют «Максим» во всех смертных грехах (комментарий «Секрету»: «Вы пиарите крупнейшего организатора нелегального извоза в России!»). Белоногов же открывает новые филиалы — а с 2014 года вышел за пределы страны.
Предприниматель не давал интервью, но его бизнес стал слишком большим, чтобы оставаться незамеченным. По нашим подсчётам, оборот компании составляет не менее 10 млн рублей в день. «Секрет» рассказывает историю такси «Максим» и его основателя.
Старт
Сложно поверить, что на этого парня в бейсболке, джинсах и рубашке в клетку работает почти 4 000 человек. У «Максима» столько же сотрудников, сколько у градообразующего предприятия Кургана — завода, выпускающего боевые машины пехоты. Если же прибавить к штатным сотрудникам «Максима» водителей, которые в данный момент колесят по улицам разных населённых пунктов, получится небольшой город, сравнимый с тем же Курганом (около 300 000 человек). На создание этого микромира у основателей ушло чуть больше десяти лет.
Белоногов начал работать в старших классах — перед выборами знакомые предложили ходить по квартирам и агитировать за ЛДПР. Дело непыльное, но требует настойчивости — в девяностые неожиданных звонков в дверь остерегались больше, чем сейчас. На вырученные деньги Максим покупал сигареты LM. Одноклассники ему завидовали.
Знакомый Белоногова работал в спецбригаде при больнице скорой помощи. Бригада забирала тела умерших после того, как медики констатировали их смерть. «Труповозы пили безжалостно, и напарник моего товарища часто не появлялся на работе», — вспоминает Максим. Однажды напарник запил, и товарищ привёл Максима к директору и попросил оформить 15-летнего подростка новым помощником.
Максим официально работать не мог, но мог получать чаевые. Белоногов рассказывает, что это основной заработок труповозов — когда у человека умирает родственник, он отдаёт деньги специалисту, чтобы тот довёз тело спокойно, осторожно, будто это имеет значение. Рабочих смен было немного, но на LM по-прежнему хватало.
Весной 1996 года, когда Белоногов сдавал тренировочные экзамены перед поступлением в Курганский университет, случилось несчастье — его мать умерла в день первого экзамена по русскому языку. Отец умер раньше, когда ему было девять. Они остались вдвоём со старшим братом, который тоже страдал от безденежья.
На пособие по потере кормильца Белоногов приобрёл компьютер Pentium 100 и принтер. С сокурсником Олегом Шлепановым (позже стал партнёром в «Максим») они скачивали рефераты в Фидонете, распечатывали и продавали. Параллельно торговали газовым оборудованием для автомобилей и популярными радиотелефонами с определителем номера «Русь».
На втором курсе у Белоногова родилась дочь, а денег по-прежнему не хватало. Одним из главным блюд в семье была картошка с майонезом. Зато у партнёров появился первый наёмный сотрудник — дед-инвалид согласился быть диспетчером. Он мастерски уговаривал людей купить новые аппараты оптом и в розницу. Схема была такая: определить, какой телефон нужен заказчику, и быстро сбросить студентам на пейджер адрес доставки. Максим с Олегом сидели на парах в университете и обычно кто-то поднимал руку, отпрашивался в туалет, садился в машину и доставлял заказ. Багажник был набит телефонами.
В начале нулевых бизнес лопнул — в Курган пришли ритейлеры уровня «Эльдорадо». Стало понятно, что конкурировать будет сложно. Партнёрам и самим изрядно надоело быть перекупщиками — они учились на факультете автоматизации технологий, писали программы и хотели создавать что-то важное, а не работать курьерами.
Знакомый Белоногова, работавший в пейджинговой компании, предложил открыть похожий бизнес. Короткая, но яркая эра пейджеров была в разгаре. В Шадринске — 140 км от Кургана, 80 000 жителей — не было своей пейджинговой компании. Правда, как только компаньоны решили открыться по франшизе московской Mobile Telecom, особенности российского бизнеса проявились во всей красе — мгновенно нарисовались конкуренты. Пришлось договариваться: Белоногов пообещал им сделать пейджинговую компанию в Каменске-Уральском (175 000 жителей) и взять в долю.
Пока разбирались с этим проектом, эра пейджинга кончилась. Как вспоминает Белоногов, парни разозлились — «ах ты свинья, потратил наши деньги», — но сделать уже ничего не могли. В то время предприниматель редко появлялся дома, и однажды после месячного отсутствия четырёхлетняя дочь не узнала его и вместо «папа» обратилась на вы. С тех пор он не оставлял семью надолго.
Такси
Пейджинговый бизнес был не таким уж прибыльным. Только в один месяц выручка пейджинговой компании оказалась достаточной, чтобы покрыть аренду офиса и зарплату сотрудников. Когда сотовые телефоны вытеснили пейджеры с рынка, на Белоногова уже работали восемь операторов посменно. Тогда партнёры решили сделать службу такси.
Расчёт был такой: люди, у которых есть деньги, покупают машины и на общественный транспорт в дальнейшем смотрят косо. При этом в России пьют много, значит, услуга такси будет востребованной. У знакомого в Кургане компаньоны нашли радиостанцию Alan 100, притащили её в Шадринск, водрузили на крышу пятиэтажки, а на первом этаже сняли офис.
Тогда поездка на такси стоила дорого. «Таксисты арендовали в частном доме комнату, сидели кружком, пили чай и отвечали на звонки сами по очереди, — вспоминает Белоногов. — Я им предложил свою ценовую политику. Предложил поставить в машину радиостанцию. Они послали меня на три буквы». Белоногов понимал: чтобы услуга стала массовой, надо ощутимо снизить цены.
В 2003 году в Шадринске проходили выборы в Гордуму, Максим курировал кампанию одиозного миллионера Павла Федулёва. Миллионер выиграл, правда, потом сел в тюрьму на 20 лет за серию заказных убийств. В этой истории важно, что на кампании Максим заработал денег на подержанную «девятку». Ещё после выборов остались бесхозные рекламные билборды — на них предприниматель расклеил рекламу нового такси.
Партнёры дали объявление: требуются водители с личным авто. Таксисты набрались большей частью из отставных военных. Стало понятно, что на извозе можно заработать, но для этого нужно выйти за пределы Шадринска.
На втором курсе у Белоногова родилась дочь, а денег по-прежнему не хватало. Одним из главным блюд в семье была картошка с майонезом. Зато у партнёров появился первый наёмный сотрудник — дед-инвалид согласился быть диспетчером. Он мастерски уговаривал людей купить новые аппараты оптом и в розницу. Схема была такая: определить, какой телефон нужен заказчику, и быстро сбросить студентам на пейджер адрес доставки. Максим с Олегом сидели на парах в университете и обычно кто-то поднимал руку, отпрашивался в туалет, садился в машину и доставлял заказ. Багажник был набит телефонами.
В начале нулевых бизнес лопнул — в Курган пришли ритейлеры уровня «Эльдорадо». Стало понятно, что конкурировать будет сложно. Партнёрам и самим изрядно надоело быть перекупщиками — они учились на факультете автоматизации технологий, писали программы и хотели создавать что-то важное, а не работать курьерами.
Знакомый Белоногова, работавший в пейджинговой компании, предложил открыть похожий бизнес. Короткая, но яркая эра пейджеров была в разгаре. В Шадринске — 140 км от Кургана, 80 000 жителей — не было своей пейджинговой компании. Правда, как только компаньоны решили открыться по франшизе московской Mobile Telecom, особенности российского бизнеса проявились во всей красе — мгновенно нарисовались конкуренты. Пришлось договариваться: Белоногов пообещал им сделать пейджинговую компанию в Каменске-Уральском (175 000 жителей) и взять в долю.
Пока разбирались с этим проектом, эра пейджинга кончилась. Как вспоминает Белоногов, парни разозлились — «ах ты свинья, потратил наши деньги», — но сделать уже ничего не могли. В то время предприниматель редко появлялся дома, и однажды после месячного отсутствия четырёхлетняя дочь не узнала его и вместо «папа» обратилась на вы. С тех пор он не оставлял семью надолго.
Такси
Пейджинговый бизнес был не таким уж прибыльным. Только в один месяц выручка пейджинговой компании оказалась достаточной, чтобы покрыть аренду офиса и зарплату сотрудников. Когда сотовые телефоны вытеснили пейджеры с рынка, на Белоногова уже работали восемь операторов посменно. Тогда партнёры решили сделать службу такси.
Расчёт был такой: люди, у которых есть деньги, покупают машины и на общественный транспорт в дальнейшем смотрят косо. При этом в России пьют много, значит, услуга такси будет востребованной. У знакомого в Кургане компаньоны нашли радиостанцию Alan 100, притащили её в Шадринск, водрузили на крышу пятиэтажки, а на первом этаже сняли офис.
Тогда поездка на такси стоила дорого. «Таксисты арендовали в частном доме комнату, сидели кружком, пили чай и отвечали на звонки сами по очереди, — вспоминает Белоногов. — Я им предложил свою ценовую политику. Предложил поставить в машину радиостанцию. Они послали меня на три буквы». Белоногов понимал: чтобы услуга стала массовой, надо ощутимо снизить цены.
В 2003 году в Шадринске проходили выборы в Гордуму, Максим курировал кампанию одиозного миллионера Павла Федулёва. Миллионер выиграл, правда, потом сел в тюрьму на 20 лет за серию заказных убийств. В этой истории важно, что на кампании Максим заработал денег на подержанную «девятку». Ещё после выборов остались бесхозные рекламные билборды — на них предприниматель расклеил рекламу нового такси.
Партнёры дали объявление: требуются водители с личным авто. Таксисты набрались большей частью из отставных военных. Стало понятно, что на извозе можно заработать, но для этого нужно выйти за пределы Шадринска.
Этот подход себя не оправдал — то ли наняли директора-неудачника, то ли в городах-миллионниках сарафанное радио не работало (или работало по-другому). Стало ясно: нахрапом брать большие города не получится, нужен план. Два года партнёры не открывали новых филиалов, разрабатывали стратегию.
Антон Клементьев, гендиректор такси «Максим», вспоминает переломный момент: «Едем мы куда-то и обсуждаем, что дальше делать. Прозвучала фраза — надо уходить с раций и разрабатывать приложения». В 2007 году появилось первое приложение для водителей такси — для телефонов с разрешением 120 на 300 пикселей, на Java. Потом появилось и клиентское приложение. Правда, им почти никто не пользовался.
Спустя год ударил кризис. Жители Кургана, покупавшие автомобили в кредит, таксовали, чтобы отбить затраты, — это помогло развитию сервиса. Появился термин «кредитомобиль». «У меня складывалось впечатление, что одна половина города бухает, вторая её возит, а потом они меняются», — комментирует Белоногов.
В 2009 «Максим» открыл филиал в Москве. Чтобы вывести его на окупаемость, потребовалось шесть лет.
Конкуренты и претензии
«Мы протестный электорат собираем. Всегда же есть тёрки», — говорит Белоногов о водителях, которые работают с его сервисом. Как только партнёры выходят в регион, водители оценивают новые условия и часто начинают с ними работать. Недовольными остаются традиционные таксопарки.
В марте компании Приамурья написали письмо Путину, чтобы предотвратить распространение «незаконного бизнеса» в регионе. Местные такси не выдерживают ценового демпинга и сдают лицензии. Владислав Демидов, владелец такси «Онлайн» в Приамурье, считает: «Секрет “Максима” в том, что они ставят цены, которые вообще неприемлемы для перевозки, и не знают, что такое ДТП личных машин, медик и механик, штрафы контролирующих органов и так далее».
Это, в общем, правда — «Максим» считает себя IT-компанией, и действительно не переживает по поводу аварий или техосмотров, считая, что их экспертиза — софт и коммуникации.
Сервис встречал сопротивление и в других городах. Белоногов готов долго рассказывать такие истории.
Одна из них — как поджигали офис в Ангарске — больше похожа на анекдот: «Звонит директор из Ангарска айтишнику, говорит, что сгорел коммутатор. Айтишник думает, кто он такой, чтобы определить, что “Циска” сгорела. Говорит: как вы диагностировали, что она сгорела? Может, она исправная? Директор на это отправляет в MMS обугленный коммутатор — решайте сами, сгорела или нет».
Партнёры смеются. Происходит следующий диалог.
Шлепанов (оживлённо): «В Тагиле тоже жгли машину».
Белоногов (удивлённо): «Да? Уже сожгли? Мы недавно в Тагиле открылись».
Шлепанов: «Там ещё баннер наш закрашивали».
Белоногов: «А, говном-то мазали? Ну, нормальный процесс».
Самое сложное для служб заказа — соблюдать баланс между ценой, достаточно низкой для пользователя, и ценой, по которой таксисты ещё готовы работать. «Я думаю, мы развивались только за счёт того, что старались поддерживать минимальную цену поездки», — говорит Белоногов.
«Максим» берёт комиссию 10% за свои услуги, средний чек поездки — 100 рублей. Для сравнения: GetTaxi берёт 15%, по Москве средний чек — 400–500 рублей. Региональное такси может делать хорошую выручку только на объёме. Это «Максиму» неплохо удаётся. По подсчётам «Секрета», выручка компании за день достигает 10 млн рублей.
По словам Белоногова, «Яндекс» выходил к «Максим» с оффером — предлагал Москву в обмен на Россию. Партнёры посмотрели на их объём и отказались. «Яндекс» подтвердил «Секрету» факт переговоров.
«Яндекс.Такси» и GetTaxi работают только с таксопарками. «Максим», как и Uber, с которым борются власти Европы и Америки из-за нелегального извоза, — с частными водителями. «В этом сложность в регионах. Таксопарков, которые способны держать марку, не так уж много», — говорят в «Яндексе». Кроме того, «цены в регионах предельно низкие как результат демпинга нелегалов на некондиционных авто». Белоногов уверяет, что работать с одним таксопарками в регионах невозможно.
Основная претензия к службам такси вроде «Максим», «Лидер» и «Сатурн» в том, что они не несут ответственность за перевозки. «Эти диспетчерские заключают договоры с водителями как индивидуальными предпринимателями, фактически перекладывая всю ответственность за перевозку на них. В итоге риски оказываются на стороне водителей, которых ещё и прижимают низкими тарифами. И всё это до первого проблемного случая, ДТП или опоздания в аэропорт. Водители часто сами этого не осознают», — рассказывает Андрей Азаров, основатель сервиса Aerotaxi.
Кроме того, «Максим» обвиняют в слабой проверке водителей. Водитель из Ангарска Алексей говорит, что такси не проверяет водителей, «чтоб он был не наркоман и в психдиспансере не состоял». Белоногов признаёт, что контролировать таксистов сложно: «Водитель приходит, мы смотрим, в каком виде он себя принёс, осматриваем его машину». Но убийства таксистов происходят куда чаще, чем убийства пассажиров. Компания узнаёт об этом от полицейских и помогает им проводить расследования. «Раз он за рулём — он хотя бы трезвый», — объясняет Максим. Некоторые водители специально таксуют до восьми вечера, а потом просыпаются ранним утром, когда заказы от пьяных пассажиров иссякают.
С похожими обвинениями сталкивается крупнейший глобальный сервис по заказу такси — Uber. В сентябре 2014 года суд Франкфурта-на-Майне запретил одноимённое приложение, связывающее пассажиров с водителями, у которых нет лицензий. Uber, как и «Максим», обвиняют в пренебрежении безопасностью клиентов. Когда в Дели водителя службы обвиняли в изнасиловании пассажирки, по Индии прокатилась волна протестов против Uber. Приложение компании запрещали во Франции, Нидерландах, Бельгии, штате Невада и других странах, компания оспаривает решения судов.
По словам Белоногова, «Яндекс» выходил к «Максим» с оффером — предлагал Москву в обмен на Россию. Партнёры посмотрели на их объём и отказались. «Яндекс» подтвердил «Секрету» факт переговоров.
«Яндекс.Такси» и GetTaxi работают только с таксопарками. «Максим», как и Uber, с которым борются власти Европы и Америки из-за нелегального извоза, — с частными водителями. «В этом сложность в регионах. Таксопарков, которые способны держать марку, не так уж много», — говорят в «Яндексе». Кроме того, «цены в регионах предельно низкие как результат демпинга нелегалов на некондиционных авто». Белоногов уверяет, что работать с одним таксопарками в регионах невозможно.
Основная претензия к службам такси вроде «Максим», «Лидер» и «Сатурн» в том, что они не несут ответственность за перевозки. «Эти диспетчерские заключают договоры с водителями как индивидуальными предпринимателями, фактически перекладывая всю ответственность за перевозку на них. В итоге риски оказываются на стороне водителей, которых ещё и прижимают низкими тарифами. И всё это до первого проблемного случая, ДТП или опоздания в аэропорт. Водители часто сами этого не осознают», — рассказывает Андрей Азаров, основатель сервиса Aerotaxi.
Кроме того, «Максим» обвиняют в слабой проверке водителей. Водитель из Ангарска Алексей говорит, что такси не проверяет водителей, «чтоб он был не наркоман и в психдиспансере не состоял». Белоногов признаёт, что контролировать таксистов сложно: «Водитель приходит, мы смотрим, в каком виде он себя принёс, осматриваем его машину». Но убийства таксистов происходят куда чаще, чем убийства пассажиров. Компания узнаёт об этом от полицейских и помогает им проводить расследования. «Раз он за рулём — он хотя бы трезвый», — объясняет Максим. Некоторые водители специально таксуют до восьми вечера, а потом просыпаются ранним утром, когда заказы от пьяных пассажиров иссякают.
С похожими обвинениями сталкивается крупнейший глобальный сервис по заказу такси — Uber. В сентябре 2014 года суд Франкфурта-на-Майне запретил одноимённое приложение, связывающее пассажиров с водителями, у которых нет лицензий. Uber, как и «Максим», обвиняют в пренебрежении безопасностью клиентов. Когда в Дели водителя службы обвиняли в изнасиловании пассажирки, по Индии прокатилась волна протестов против Uber. Приложение компании запрещали во Франции, Нидерландах, Бельгии, штате Невада и других странах, компания оспаривает решения судов.
Будущее
В 2011 году «Максим» разделил бизнес на две части — своя служба заказов такси и приложение для таксопарков Taxsee. Водителям предоставляется программа, разработанная «Максимом», и диспетчерская служба. Большая часть заказов в регионах по-прежнему поступает по телефону. Приложением пока пользуются только 10% клиентов. Большая часть сотрудников компании — операторы и IT-специалисты. «Сколько людей потеряют работу, когда все будут заказывать через приложение?» — размышляет вслух Белоногов.
Он не собирается уезжать из Кургана. Кроме такси предприниматель владеет небольшой кондитерской фабрикой «Славянка», туроператором Go! Touristic, лётным центром «Логовушка» (социальный проект развития авиации в области), рекламным агентством «Бункер» — всё это он приобрёл или открыл на доходы от такси.
В 2005 году Белоногов хотел баллотироваться в депутаты гордумы. Честно признаётся: хотел приобрести помещение, которое арендовали у администрации Кургана, денег на покупку не было, а депутатство могло помочь. Тогда Белоногов проиграл выборы и теперь говорит, что политика ему «не интересна вообще». Кстати, все три офиса компании в городе — в его собственности.
«По крупицам мы собираем весь Курган, многие из тех, кто что-то из себя представляет и по каким-то причинам ещё не уехал, работают именно здесь», — говорит Белоногов. Сотрудникам оплачивают трёхразовое питание, чтобы ничто не отвлекало их от работы.
«Куда дальше? — Белоногов подходит к стене с картой мира. — Вот. Сейчас мы ищем себя, как искали, когда открывали филиалы по России». В 2014 году компания запустила 22 подразделения, в том числе в Казахстане и Грузии. Скоро откроется офис в Болгарии.
«Максим» планировал хорошо заработать на Украине, но политические события испортили бизнес-план: «Танки стояли около нашего офиса в Мариуполе. Мы содержим филиалы, люди получают зарплату, там разруха, какое такси на фиг, им есть нечего».
Передел рынка такси идёт по всему миру. Власти принимают законы, определяющие работу служб заказа. Uber, который оценивают в $40 млрд, уже запрещали работать в Германии, Франции, Таиланде и других странах. Пока Белоногову удаётся расти назло врагам, и отступать он не собирается. Он очень упрямый — именно это помогло ему выжить в перманентной борьбе с обстоятельствами.